shvil

Короче, заходите.
Как гласит вольный перевод ивритской надписи на надверных трусах - нам таки есть что показать.....

************************************
Любовь к печатному слову прорезается где-то к концу первой милуимной недели. Качество и направленность печатного слова значения не имеют. Законченные циники читают слёзные дамские романы (которые, видимо, появляются на базе сами собой, поскольку никто не признаётся чьи они). Люди, с трудом вспоминающие чем отличается футбол от баскетбола, читают от корки до корки спортивные приложения к газетам. Вдумчиво и по многу раз прочитывается инструкция по завязыванию шнурков, заботливо вложенная армией в новую пару армейских ботинок. При том, что сами шнурки уже давно завязаны на рефлексе, прочно вбитом в тиронуте лет хрен-знает-сколько назад.

Рекорд любви к чтению был достигнут, когда один из солдат, сдавая мне смену у горячо обожаемого бинокля, протянул пустую банку из под колы и сказал: "Проверяй!". Пока я раздумывал над тем, насколько сильный солнечный удар он схватил, солдат закрыл глаза и начал декламировать на память: "Калорий - столько-то, кальция- столько-то, кофеина - столько-то...

************************************

К точке, где нас должен был подбирать вертолёт дошли на полном автопилоте. Даже парень, работающий на гражданке проводником экскурсий по диким местам, дышал как паровоз. Всю остальную группу можно было брать голыми руками - мысль о том, что нужно сделать лишнее движение и поднять оружие уже никому не пришла бы в голову.

Офицер развернул карту, попытался вспомнить как в таких случаях нужно координироваться с пилотом и задумчиво сказал в рацию: "Мы на точке. Угол захода...ээээй... - 90 градусов...". Секунд через десять раздался спокойно-насмешливый голос пилота: "Вас понял. Только угол не 90, а 270. Не с той стороны смотришь, пехота..."

Офицер опустил рацию, задумчиво посмотрел вокруг и многоступенчато выразился по поводы этих грёбаных летунов. С той пролетарской ненавистью, на которую способен только много ползающий по земле пехотинец...

************************************

Наглядная агитация на внутренней стороне туалетных кабинок поменялась и теперь там висит плакат с описанием потенциальных угроз, с которыми можно столкнуться, заходя в гости к палестинцам: террорист-самоубийца, засада, стрельба снайпера, бутылка Молотова итд... К каждому из вариантов прилагалась картинка. Жизненная такая картинка... Интересен был сам выбор места для этого плаката. "Сходил в кусты пописать, увидел медведя - заодно и покакал..."

Короче, учиться, учиться и ещё раз учиться. Всегда и везде...

************************************

- Знаешь, мне перестало нравиться делать обыски - сказал мой 25-летний сосед по комнате, когда мы вернулись из очередного похода в гости к палестинским братьям - Скажи, это что, старость?...

************************************

Только в милуиме начинаешь по-настоящему ценить мелкие радости: холодная кола после восьми часов патруля, возможность снять ботинки после недельной жизни в них, душ после трёх дней филбокса.

Банально до ужаса - но святая правда.

Верх удовольствия - снять керамический бронежилет после нескольких часов пребывания в нём. Эх... Хочешь узнать как сбросить 15 килограмм за две секунды и делать это ежедневно? Спроси меня как! И я скажу - шёл бы ты в милуим...

Короче, заведи козу, выгони козу...

************************************

Три кита на которых стоит милуимный трёп: бабы, политика и жратва. На данный момент мы находились в политической части этой троицы.

- Понимаешь - сказал напарник - Ясное дело, что арабы бывают разные. Бывают плохие, бывают средние, бывают хорошие. Проблема в том, что если в один прекрасный момент мы все дружно сдохнем, то обрадуются и одни, и вторые, и третьи...

************************************

С момента, когда рота принимает ответственность за кусок территории и начинается текучка работы, время перестаёт измеряться в днях и неделях и начинает измеряться в часах.

Стандартный ответ милуимника на вопрос: "Как дела?" будет звучать так: "Имеют по полной программе. Восемь-восемь, не считая коненута и езумот. Но правда свои семьдесят два и сорок восемь, похоже, получим..."

В переводе на человеческий это значит, что жизнь идёт в режиме восемь часов работы - восемь - отдыха. Правда отдых - в форме и обуви, поскольку могут дёрнуть на что-то, всплывшее вдруг. Плюс всяческие аресты-засады, о которых заранее знает только господь Бог и ШАБАК... Но зато выходы домой, похоже, будут. Один на три дня, и один - на два...

************************************

У хамасника, которого планировалось вытащить этой ночью, было три жены. То есть имелось три дома, где он мог остаться на ночь, и надо было решить в каком порядке с этими домами работать. Выдвигались разные критерии: количество детей, скажем, или возраст жены.

В результате ни у одной из жён его не оказалось. Хамасника взяли в доме у его родителей.

Если б я был султан, был бы холостой.

************************************

Командир патруля перед выездом: "В районе нашей ответственности есть два гражданских поселения и одна база бригады, которая с нашей точки зрения тоже определяется как гражданское поселение, поскольку все солдаты там мечукмаким...

Слово "мечукмак" - одно из тех ивритских слов, которые, на мой взгляд, в переводе не нуждаются. Попробуйте представить себе солдата, про которого хочется сказать "мечукмак"... Представили?...

Вот поэтому мы эту базу и охраняли не меньше, чем обычное поселение...

************************************

В конце всех приказов, которые мы получали всегда была одна и та же фраза. Вне зависимости от того, было ли это что-то серьёзное или полная ерунда, завершался текст приказа заклинанием, что делаем мы это, чтобы дать чувство безопасности гражданам государства Израиль ("латет тхушат бетахон ле-тошвей мединат исраель"). Было что-то такое, что крепко мешало мне в этой фразе. Через какое-то время понял: нелогичным был сам подход. Какого хрена мы делаем всё это ради того, чтобы дать чувство безопасности, а не, собственно, безопасность. Поскольку в армейских приказах ничего просто так не пишется, то, видимо, была какая-то высокая философия, почему остановились именно на "чувстве". Есть над чем подумать...

************************************

Сходить в милуим в этот раз стоило хотя бы ради того, чтобы получить замечательный комплимент - на центральной автобусной станции Иерусалима ко мне на полном серьёзе докопалась военная полиция с вопросом почему в "мадей бет" и какого хрена небрит. На мои возмущённо-радостные замечания, что милуимник я, да и возраст такой, что ещё год и уже распинать пора, девочка из патруля упорно требовала показать милуимное удостоверение. Дав себе порадоваться минут пять, я предъявил его и подумал, что стоит ходить в милуим почаще только ради таких моментов...
************************************

Пока всё.
Продолжение следует, по мере продвижения работы над фотографиями.
С пионерским приветом, старший сержант